Миссионерский отдел московской митрополии

Дай Бог, чтоб милостию Неба
Рассудок на Руси воскрес.
Он что-то, кажется, исчез.
А.С.Пушкин

1 декабря 2011 года

ЕВАНГЕЛЬСКИЙ КОНТЕКСТ.

Изучая историю Церкви, невольно обращаешь внимание, что в основном это история борьбы с ересями и ложной духовностью. Удивляться этому не приходится, т.к. уже среди ближайших учеников Христа, Его апостолов, нашелся предатель. Почему это для нас важно?

Любая поместная церковь способна к деградации и обмирщению, подобно тем, кто отпал от Вселенской (восточной) церкви после окончания эпохи вселенских соборов. В том числе может деградировать и Русская Православная Церковь. Порукой тому пусть будет Откровение Иисуса Христа, переданное через Иоанна Богослова в форме окружного послания поместным церквям.

Помнишь ли ты, читатель, это послание? Оно на службах не читается. Ты в него веришь? В современной интеллигентской среде принято относиться к этому посланию и разговорам о нем со снисходительно – сдержанной иронией.

ВТОРАЯ ХРИСТИАНИЗАЦИЯ.

Церковный строитель, Святейший Патриарх Алексий II (+2008), считал, что «cегодня нам надо решить главный вопрос — как воцерковлять наш народ, как дать его естественным религиозным исканиям православное основание. Как правило, мы имеем дело с крещеными, но не просвещенными людьми, а это очень опасное и соблазнительное состояние души, когда человек всей жизнью и пристрастиями находится в объятиях мира, но при этом себя считает православным христианином».

Эту нелицеприятную мысль продолжил наш Предстоятель, Святейший Патриарх Кирилл: «То, что сегодня происходит в нашей Церкви, называется […] второй христианизацией, и это вполне справедливо. Действительно, страна с 1000-летней культурной христианской традицией, явившая миру множество святых угодников Божиих, стяжавшая наименование Святой Руси, как бы отказалась от своего исторического предания и, пройдя через страшные исторические катаклизмы, разрушила собственную историческую традицию. На этих духовных развалинах выросло четыре поколения людей, и поэтому […] для того чтобы люди приняли Христа, сегодня действительно нужны миссионерские усилия».

Коротко говоря, Патриархи нашей Церкви призывают к ведению миссионерской деятельности среди православных. Тот факт, что призыв к этому прозвучал со столь высокой трибуны, выше которой в Церкви просто не существует, характеризует глубину и масштаб кризиса, в который мы вступили. И это есть серьёзнейший вызов современности, который стоит здесь и сейчас не перед кем-либо, а перед тобой, читатель, раз уж ты держишь в руках настолько специализированное издание.

Было бы ошибочным думать, что Патриархи имели в виду мирян и только мирян. Передача в перестроечные годы РПЦ огромного количества храмов в аварийном состоянии на фоне жесточайшего финансового и кадрового голода повлекла вынужденное массовое иерейское рукоположение, в т.ч. лиц без богословского образования и опыта духовной жизни. Произошел скачок обмирщения церкви, подобный резкому обмирщению в римской империи после прекращения гонений. Только в те времена обмирщение произошло на уровне прихожан, а у нас — на уровне клира.

Может быть еще рано об этом говорить, но возникает отчетливое ощущение нежелания некоторой части православной общественности признать и поддержать призыв Патриархов , но напротив, желание заболтать и утопить его в рапортах и победных реляциях об усилении, расширении и углублении миссионерской деятельности. Попытка подбора аргументов, позволяю-щих на разумных основаниях отказаться от этого ощущения, была бы крайне познавательной.

Между тем епископат ведь прав, а его призыв вполне понятен и исторически обоснован. Речь идет ни о чем ином, как о последнем шансе, оставшемся в нашем распоряжении. И если он не будет использован, мы быстро догоним западных христиан. Догоним в смысле апостасии конечно: мы ведь и так туда движемся, только в арьергарде до времени. Если сейчас мы решительно скажем себе: «что же, нам не привыкать, это не первый кризис в Церкви, мало ли их было?», то этими словами наверняка добьемся приближения Второго Славного пришествия Господа нашего Спасителя Иисуса Христа.

О ЛЮБВИ И ВСТРЕЧЕ.

Существо любой религии составляет ведение ее адептами духовной жизни. Тема крайне непростая и деликатная, и рискнувший её затронуть, должен быть готов услышать: «нашелся еще духовный тут»! Что же, приготовимся.

Патриарх Алексий II: «…когда кругом так быстро оскудевает любовь, когда мир становится таким холодным и пустым, все подлинно святое и доброе воспринимается как откровение». Именно на этом основан успех любого, даже самого нерадивого, миссионера. Люди настолько истосковались по святыне, что их души легко завоевать любому проповеднику любви и искренности.

И проповедники завоевывают. Имея подчас самое приблизительное понятие о том, что такое есть любовь и на каких путях она приобретается. Знание основ ведения правильной духовной жизни – вопрос отдельный и особенно горький.

Эта статья посвящена обзору трех самых распространенных и опасных миссионерских ошибок, недопустимо искажающих святоотеческое учение:

1.    Что есть любовь;

2.    Что такое встреча с Богом;

3.    Как правильно вести духовную жизнь.

К сожалению, святоотеческие ответы на эти вопросы постепенно и незаметно заменяются новыми учениями, которые никогда не были известны Церкви. В целях настоящей статьи на-зовем их модернистскими. Анализ предпосылок возникновения этих учений выходит за предложенные автору рамки. Если даст Бог и позволит главный редактор, этому будет посвящен отдельный материал.

А пока поговорим о все усиливающейся тенденции подмены святоотеческих понятий (1) встречи с Богом и (2) любви к Нему на модернистские концепции. При этом, что самое печаль-ное, терминология святых отцов сохраняется, но наполняется иным смыслом, что способно об-мануть и в действительности обманывает многих.

О любви.

Подмена основана на забвении аскетической науки и дискредитации ее носителей. Монашество, которое свет людям, которому свет ангелы, погубляется навязыванием непрофильной со-циальной деятельности. Тактически идея несложна: монахи — это те, кто пытаются жить по свв. отцам. Поэтому необходимо прервать монашескую традицию, раз уж попытка отрыва от святоотеческого наследия сменой в XVI-XVII вв. языка богословия провалена переводами «Добротолюбия», «Невидимой брани», «Лествицы», работой «Приношение современному монашеству» полиглота и энциклопедиста свт. Игнатия, диссертацией «Святоотеческое учение о спасении» архимандрита Сергия Старогородского.

И что же происходит? А дело в том, что нет такой доброй вещи, которую нельзя было бы исказить. Любовь к Богу это хорошо? Конечно. Все помнят: «Кто любит Меня, тот соблюдёт слово Мое» (От Иоанна, 14:23). Внимание, какое из двух утверждений правильно:

1)    Кто соблюдает заповеди Мои тот и любит Меня.

2)    Кто любит Меня тот и соблюдает заповеди Мои.

Первый вариант означает, что любовь к Богу надо приобрести. То есть у нас с вами её сейчас нет. Как приобрести? Господь подсказывает: исполнением Его заповедей.

Второй вариант означает, что мы соблюдём заповеди, если будем любить Бога. Это верно? Конечно верно, да вот беда – мы Его еще не любим. Как в этом убедиться? Господь и тут не оставляет без подсказки: Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? (1 Иоанна, 4:20). Подсказка, конечно, крайне нелицеприятная.

Итак, второй вариант, тоже будучи правильным, оставляет за бортом две важные вещи – «забывает», что любовь к Богу надо еще приобрести и умалчивает о подсказке, как себя проверить, приобрел ли ты её.

Между тем, проверить себя просто: Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. (1Кор 13:4-8)

В этом недоговаривании и заключается модернистская подмена святоотеческого учения о любви к Богу.

На деле пастве предлагается вместо ежеминутной работы над собой объявить о своей любви к Богу (у нас ведь есть какая-то любовь к Богу? ) и посчитать после этого объявления свое христианское делание в основном законченным. Так… некоторые шероховатости остались, конечно, но кто ж без греха. Подмена основывается на эксплуатации омонимичности слова «любовь» и забвении Авторского, а именно евангельского значения этого слова. Появилась и соответствующая литература, предлагающая вместо исполнения заповедей сразу приступать к любви к Богу. А любящему Бога заповеди (закон) не нужны.

Да простит меня читатель: ещё раз, упрощая до примитивизма, чтобы обнажить суть идеи. Мы же любим Бога? Ну да… любим, наверное… кто же осмелится сказать, что не любит… Ну вот, а кто Его любит, тот и спасен. Quod erat demonstrandum. Прямо этого, конечно, не утверждается, но исподволь напоминаются слова Христа «кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцем Моим; и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам» (От Иоанна, 14:21) — что же это, если не спасение? Всего-то и надо, что объявить, что ты любишь Христа. Можно даже и промолчать — за тебя объявят, только согласись. Однако при этом забывается первая, неудобная часть фразы Спасителя.

Господь сказал о любви к Себе ясно и просто. Да так сказал, что до сих пор мало кому нравится. Не о любви разгоряченной крови и нервов сказал Спаситель, не о страсти, подобной плотской, и не о слепом восторге и поклонении — ах! ах! я люблю Бога! — нет. Вот что Он сказал: «Кто хранит Мои заповеди и кто исполняет их, тот и любит Меня. Того, кто любит Ме-ня, полюбит Мой Отец, и Я тоже буду любить его и открою Себя ему» (От Иоанна, 14:15, 21, 23). Итак, «Кто хранит Мои заповеди и кто исполняет их, тот и любит Меня». Это очень несложная мысль, которую легко запомнить, как вполне согласующуюся с нашей совестью.

Человек, забывший об этом «дополнении», или не услышавший о нем, попадает в весьма опасное духовное состояние, ведь далее его привлекают к социальной деятельности, являющейся в контексте предыдущего рассуждения ничем иным, как «сверхдолжными» заслугами (прихожанин спасён, но продолжает делать добрые дела). Finita, человек перешел в состояние прелести и гибели.

Как же должно быть?

Был в древние века один «эгоист», все время собой занимался, тезка любимого ученика Христа. Говорят, что будто бы он написал труд, опытно описывающий восхождение к Богу. Цель любой лестницы – попасть наверх, а её главное свойство, способ восхождения – в последовательном прохождении ступеней. Сначала надо вступить на первую, потом вторую и так дальше, а не начинать с 15-й, потом 3, потом 21, потом 7 и так далее? И снова вопрос: кто читал оглавление «Лествицы» преподобного Иоанна Лествичника и помнит количество ступеней восхождения, предлагаемых им? На какой ступени находится любовь? Подскажу: любовь является тридцатой ступенью из тридцати возможных. Не первой, а 30-той из 30-ти. Правда, очень неудобный ответ? Правда. Он полностью освещает модернистскую подмену. Поэтому что должны сказать те, кому это не по душе? Известно, что, мы уже этого наслушались: ««Лествица» для монахов, монахи это эгоисты, и давайте-ка монахов пошлем… социальной деятельностью заниматься, чтобы не путались под ногами, а пользу приносили».

Искательство любви – измена Евангелию.

Опыт аскетической жизни многих поколений церковных людей предупреждает об «…опасной легкости всякой игры в любовь. Истинная любовь приходит как плод духовной зрелости и, как венец, завершает ее» .

Старец Макарий Оптинский писал человеку, находившемуся в таком состоянии: «Полагая найти любовь Бога в утешительных чувствах, вы ищете не Бога, а себя самого, то есть собственного своего утешения, избегая тем самым стези страданий, потому что считаете себя потерянным без духовных утешений».

Открыто рассуждающие о любви к Богу насаждают чуждую Православию духовную практику, чреватую впадением в прелесть. Они постоянно говорят своим прихожанам о любви, о том, что верующий человек должен иметь любовь, — и требуют проявления любви прямо сейчас. Но у святых отцов истинная любовь является высшей ступенью становления нового человека. Вера сама по себе не дает возможности обрести любовь – этому мешают себялюбие и гордыня, которые нужно долго и настойчиво преодолевать.

Святитель Игнатий (Брянчанинов) предостерегал: «Преждевременное развитие стремления к развитию в себе чувства любви к Богу – есть уже самообольщение».

По мнению священника Владимира Соколова «призыв… к немедленной любви не соответствует святоотеческому опыту и является лишь способом спроецировать любовь на себя».

Относительно достижения любви к Богу святые отцы приводят трезвенные предостережения от стремления явить таковую любовь «здесь и сейчас» без преодоления страстей:

«Мечтательность сочиняет мнимодуховные состояния… таинственные откровения, гласы, наслаждения, зиждет на них ложное понятие о себе и о христианском подвиге, приводит то в упоение собою, то в разгорячение и восторженность. Эти разнообразные ощущения являются от действия утонченных тщеславия и сладострастия: от этого действия кровь получает греховное, обольстительное движение, представляющееся благодатным наслаждением» .

Указанная опасность подмены величайшей добродетели любви на культивируемую сентиментальность имеет особое значение в наш век, «когда кругом так быстро оскудевает любовь, когда мир становится таким холодным и пустым, все подлинно святое и доброе вос-принимается как откровение» , когда глобальная отчужденность людей друг от друга, одиночество и жажда настоящих человеческих отношений привлекает души людей к любому проповеднику любви и искренности.

В церковном контексте этот кризис выражается в поиске соответствия уровня взаимоотношений между православными христианами евангельскому императиву «иметь любовь между собой». Само по себе «искательство любви» среди христиан является изменой Евангелию. Не требуй любви от ближнего, — советует преп. Исаак Сирин, — ибо требующий (ее) смущается, ес-ли ее не встретит; но лучше ты сам покажи любовь к ближнему. По словам Сергея Фуделя: «самое трудное в смирении — это смиренно не требовать от других любви к себе. Наверное, можно воздыхать об этом («Господи, я замерзаю»), но нельзя требовать, даже внутренно». Следствием такого притязательного подхода к церковному народу (т.е. ожидания встречи с христианами, проявляющими любовь и святость) является разочарование, духовный кризис и донатистские выводы, влекущие к отпадению от Тела Церкви.

После сказанного, с искажением святоотеческого понятия встречи с Богом будет разобраться совсем нетрудно.

О встрече.

В самом деле, о чем идет речь? О непостижимости Бога, о том, что истина не доказуется, а показуется, о том, что настоящая вера является не рациональным рассуждением, невозможным в этой области в принципе, а личным, опытным непосредственным богообщением. О том, что Господь пришел в мир за нами, как за заблудшими овцами. И человек, идущий Богу навстречу по дороге, указанной Им Самим и многократно проверенной и разъясненной свв. отцами (которые «по определению» являются аскетами), действительно, встречает Бога.

Обратите внимание, методика этой встречи носит повторно применимый характер, иначе никакого бы святоотеческого учения о спасении не было, а в проповеди Христа не было необходимости.

Мы не можем найти Бога, это не в наших силах. Но зато мы можем придти в то место, где нас найдут – в Церковь.

Я основал Себя по Собственному праву.

Искать Меня – не вам!

Того счастливца, что нашел Мою державу,

Того искал Я Сам!

Что делать в Церкви, нам рассказали святые отцы и столпы Церкви, основавшие и доведшие до совершенства науку о спасении, искусство всех искусств – аскетику. Да смилостивится Господь на Суде Своем над теми, кто презрел и забыл эту науку, и крадет ее у овец Христовых, овец не своих.

Модернистское учение о встрече заключается:

1.    В утверждении по-видимому истинного тезиса о необходимости личной встречи с Богом;

2.    Забвении, на каком именно пути эта встреча должна произойти.

Внимание, очередной вопрос: если умалчивать о святоотеческом пути, то по какому пойти должен пойти ищущий верующий для своей погибели? Модернизм явно не указывает ложных путей, он просто умалчивают об истинном. При этом мы знаем, что душу человеческую жаждет встретить не только Бог, но и другие силы, менее полезные. Так на какой именно путь надо направить человека? А НА ЛЮБОЙ.

«Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (От Матфея, 7:13-14). Поэтому для уничтожения спасения нет нужды указывать какой-то конкретный ложный путь: годится любой из них, лишь бы не тот единственно верный, узкий путь спасения. Например, путь прелестной католической любви – пожалуйста, подходит. Путь восточных мистиков, дао и нирваны? Годится. Путь западных мистиков, каббалистический эйнсоф – милости просим.

А эту подмену как оградить от разоблачения? Каков способ нейтрализации предостережения Господа об узком пути, увода сознания верующего от истины? Тоже ничего нового, оно и неудивительно, ибо падшие ангелы неспособны к творчеству: способ в перетолковании слов Спасителя.

Узкий путь с точки зрения модернизма – это, оказывается, ни что иное, как путь индивидуальный, для каждого свой конкретный, непохожий на путь другого человека (ergo, вся аскетика – это вымыслы досужих монахов). Софистическая подмена в следующем: путь к спасению подменяется на путь к пути спасения. Говоря иначе, путь в Церковь, как часть пути к Богу, дей-ствительно индивидуален, как индивидуален промысел Божий о каждой личности. Но сам путь спасения, начинающийся из церковной ограды, как таковой единообразен и узок и тесен и неудобен, и нет в нем ничего индивидуального, ибо он един для всех и именно по нему прошел Богочеловек Спаситель наш Господь Иисус Христос. И модернизм уводит именно с этого пути .

МОДЕРНИЗИРУЕМ ПРАВОСЛАВНУЮ ДУХОВНОСТЬ.

Православную духовность в коротенькой статье положительно описать, по понятным причи-нам, решительно невозможно. Зато возможно предупредить о современных нашему времени ее искажениях. Большой и горькой ошибкой миссионера будет уклониться от святоотеческого понимания духовности в одно из приведенных ниже пониманий.

Псевдопонимание духовности №1.

Означает просто-напросто наличие в человеке:

1.    Того, что сейчас модно называть общечеловеческой нравственностью.

По каким признакам судится, что человек — нравственный? Есть ведь разные морали: языческая, иудейская, христианская, мусульманская, китайская, индуистская и проч. Делается попытка вычленить общую мораль. В результате «общечеловеческая мораль» получается некоей достаточно условной категорией, которая отчасти имеет под собой основание. Отчасти. Получается нечто усредненное. Производится попытка исключить из всей этой совокупности моралей все то, что специфично для каждой из них. А получившийся остаток, или общую часть, называют «общечеловеческой моралью». Самое большее, на что претендует общечеловеческая мораль — это на идею справедливости, которая включает в себя идею свободы. Идею свободы, увы, в чисто западном, либеральном её понимании. Общечеловеческая нравственность не выходит за рамки категорий «не убей», «не укради» (и то весьма условно), ну а о «не блуди» и речи нет.

2.    Определенного интеллектуального развития.

3.    Эстетическое развитие, это обязательно. То есть определенный уровень общей культуры и образования.

К сожалению, под такое определение духовного человека вряд ли попадёт простец от станка или от сохи, который может и грубое слово сказать, и водочку иногда потребляет, и не знает, в каком году Сенкевич написал свой «Белый квадрат». Не хватает, увы, и интеллектуального развития, эстетического, нет культуры, все грубовато, простовато. Ну что это за духовность?

Такая духовность — это яркий рекламный ролик, обращенный к зрителям. «Всегда доволен сам собой, своим обедом и женой». Я успешен, я хороший семьянин и законопослушный гражданин. Не краду, не убиваю, и всегда доволен сам собой. Довольство собой. Культурный, образованный, воспитанный человек очень этим всем доволен. И не троньте этого человека ни с какой стороны! Нельзя! Какое право вы имеете его трогать?! Какое начнется возмущение, если вы вздумаете ему что-либо попенять, поставить под самомалейшее сомнение его духовность! Как! Вы осмелились сказать, что эта его духовность не полна! В ней чего-то не хватает?! Да как Вы посмели! Вы что, умнее всех? Образованнее всех? Духовнее меня, что ли?! И так далее, и так далее… Коротко говоря о такой духовности: «Не тронь, иначе пойдет вонь».

Псевдопонимание духовности №2.

Определяется способностью человека достичь экстаза. Ведь что такое экстаз? Стасис — это состояние (со-стояние, нахождение в стоянии). Экстасис — выход из состояния (со-стояния). Куда выход? Да к божеству конечно. То, о чем учили еще древние греки. Экстаз — это выход души из темницы, из тела, из тюрьмы, освобождение (см. неоплатоников) и соединение с божеством.

Вивекананда (знаменитый ученик Рама Кришны, известного индуистского йога, поклонника самой жестокой из всех богинь — богини Кали), говорят, так и умер, не смог выйти из этого со-стояния экстаза, просветления, самадхи. В страшной позе. Кстати, позы эти очень безобразные, неэстетичные, скорченные, скрюченные. И вот в этом состоянии скорченности и безобразности он так и скончался.

Способность человека к экстатическому состоянию является «количественной мерой» его духовности. Легко и быстро впадает в экстатическое состояние – «высокодуховный» человек! Если не очень быстро, усилия некоторые и время требуется — ну что ж, не все ладно в датском королевстве, но верной дорогой идет товарищ, придем к нему на помощь! Обладание такой духовностью дарит ясное чувство собственной «праведности».

Псевдопонимание духовности №3.

Духовный тот, кто благочестив. Но как благочестив? Особенно благочестив. То есть духовен тот, кто особенно тщательно исполняет свой обрядовый и нравственный закон.

Классический пример — ветхозаветные фарисеи. Тщательно обряд исполняли? Да куда уж больше! Субботу так соблюдали, что если надо было далеко от дома отойти (а далее 1000 шагов от крыльца в субботу нельзя), то носили с собой специальное переносное крыльцо. Тщательно нравственный закон исполняли? Еще как! За народ постились. За народ молились. Декалог исполняли. Христа распяли.

Не думайте только, что фарисеи жили две тысячи лет назад. Фарисейство стало состоянием души. И такие души можно обнаружить и в православных храмах, не зря первая подготовительная неделя перед Великим постом называется «О мытаре и фарисее».

Обладание такой духовностью так же дарит остро осознаваемое чувство неподдельной соб-ственной праведности, святости, безгрешности и безусловного личного спасения.

Псевдопонимание духовности №4.

Еще недавно для России такое понимание было в диковинку, однако это новое понимание развивает свое наступление бешеными темпами. Без анализа этого понимания апофатическая картина была бы существенно недописанной. Речь идет о развитии в себе чувства сострадания, достигающегося напряжением воображения.

Цель такой духовности — возбудить в своем сердце сострадание страждущему Христу. Ищущий духовности настолько сосредотачивается на этом, что осознание своей греховности и сокрушение о ней как бы сами собой отодвигаются на второй план. «Господи, даруй мне пережить все те страдания, которые Ты перенес ради нас». «Дай мне пережить всю ту любовь, ради которой Ты пришел на землю и спас нас».

Не о собственной греховности сокрушается человек в своей молитве, но ставит себя на одну доску со Христом, вопреки Евангелию надеясь вызвать в себе любовь к Богу не исполнением Его слова, а развитием мечтательного сострадания.

Все внимание направлено на сопереживание Христу в Его страдании. И всему миру. И животному, и растительному, и всякой твари. Человек молится о жаворонках, полевых цветах и иных бессловесных тварях , желая им добра, любви, желая им спасения, постепенно обретая чувство собственной святости и, в конце концов, заявляя о нем.

Обратим внимание, что такая духовность обеспечивается не чем иным, как развитием соб-ственного воображения. Обладая, естественно, и соразмерной тому ценностью — воображаемой. Compassio, это конечно, приятнее, чем исполнение неисполнимых заповедей.

Псевдопонимание духовности №5.

Так же весьма специфическое понимание, свойственное женщинам, и которое может быть охарактеризовано термином «богосупружество». Близость со Христом и единение с ним уже рассматривается не как единение с церковным Женихом, а как с настоящим мужем по плоти. «До этого Я был Бог твой, отныне Я — супруг твой» .

Представляем одну из почитаемых некоторыми христианами святых, Терезу Авильскую. Вот как говорит она о Христе: «Душу зовет Возлюбленный таким пронзительным свистом, что нельзя этого не услышать. Этот зов действует на душу так, что она изнемогает от желания». Часто Тереза во время службы падала в судорогах в храме, и, судя по сохранившимся описаниям, испытывала сексуальный оргазм. После многочисленных своих явлений «Христос» говорит Терезе: «С этого дня ты будешь супругой Моей… Я отныне не только Творец твой, Бог, но и Супруг». «Господи, или страдать с Тобой, или умереть за Тебя!» — молится Тереза и падает в изнеможении под этими ласками, закатывает глаза и по всему телу ее пробегает содрогание. Монахини — это невесты Христовы, да. Но мы же знаем, чем отличается супруг от жениха…? Ага, вот именно.

Псевдопонимание духовности №6.

Достигается таким развитием воображения, что его силой возможно в любой момент соединиться с Богом, по настоящему пережить по собственной воле хоть или ад или рай. В любой момент начать разговор с любым святым, ангелом, Богоматерью или Христом.

Предстать их пред собой! Вызвать для разговора по собственной воле в любой нужный момент! Ну и Христос всегда на связи с таким человеком, понятное дело! Всегда готов «услужить» такому «праведнику».

Псевдопонимание духовности №7.

Почти что сводится к пониманию №1. При этом место общечеловеческой морали занимает некая общехристианская мораль. Очень распространенный вариант.

Причем по факту (по факту, а не по декларации!) на практике скорее употребляется не евангельская, новозаветная мораль, но ветхозаветная, десятословие Моисеево. Моральный кодекс ветхого человека, а не христианина. В такой морали, лживо называющей себя общехристианской, оставлено только то, что не мешает жить. Не мешает жить в мiре. Не мешает жить в мiре нашему ветхому человеку.

Еще два условия: вера во Христа и конкретная обрядовая принадлежность. Гармоничное сочетание этих трёх условий и дает духовность.

Итогом будет — если человек не запятнан в преступлениях или каких-то очень уж больших грехах, обладает определенным богословским или научным кругозором, определенной человеческой культурой, то такой человек и есть человек духовный.

Псевдопонимание духовности №8.

Связано с экстатичностью и нахождением в «Духе Божием». Такое состояние исполнено «духовности». Необходимо прийти в это особое состояние. Не грубое состояние экстаза, как шаманы, конечно нет. Нет! Но возьмемся за руки, под приятную красивую музыку, (иногда или ритмичную, или иным способом сильную, вплоть до барабанов, имеющую свои взлеты и спады, свое аллегро нон троппо, крещендо и диминуэндо), в мягком свете, полутемной комнате (зале), с занавешенными окнами, со свечами, почитаем Писание, споем псалмы и гимны, испытывая комфорт и блаженство, может быть даже немного покачиваясь из стороны в сторону. Потом несколько минут молчания. Обязательно на какое-то время молчание. Потом вдруг кто-то начинает говорить. Он? Или она? Замолкает. Начинает следующий. И так далее в течение достаточно долгого времени. Что произошло?! А вот что. Сосредоточив свое внимание на прочитанных (спетых) словах, в силу веры «Бог подает людям наитие Святого Духа», и пришедший «Дух» возвещает свои глаголы присутствующим и чрез присутствующих. Люди, таким образом, обладают «Духом», находятся «в контакте с Богом». В этом состоянии, достигнутом «верой», комфортной обстановкой и сосредоточением, люди достигают «духовного состояния, духовного контакта». Это «духовные» люди. У них есть «духовность». Вот эта прекрасная реальность и есть «духовность»! Она дает чувство несомненной и особой сопричастности «Богу». Естественным следствием является и несомненное чувство собственной «святости».

Бывает, перед тем, как люди начинают говорить в Духе, им показывается некоторая картина, иногда сложная и красивая, иногда детская, но чаще всего малопонятная. Вместо картины может быть какое-либо слово (краткая речь), неважно. Варианты бесчисленны и разнообразны. Может варьироваться музыка, освещенность, размеры помещения, количество верующих, выбор тех или иных псалмов или гимнов… да что угодно. Важен результат. У психологов есть специальные тесты для шизофреников. Тесты Роршаха. Наблюдаемому пациенту показывается замысловатая картинка, заведомо бессмысленная. Если наблюдаемый распознает в этой картине нечто и описывает это, он классифицируется, в зависимости от характера описаний, как шизофреник той или иной стадии. Если обычных людей, в своем нормальном состоянии не видящих в тестах Роршаха никакого смысла, предварительно психологически подготовить, сосредоточить на чем-либо в уютной и комфортной им обстановке, то такие подготовленные люди начинают в тестах Роршаха понимать некий внутренний смысл. Временно, пока очарование обстановки не пропадет. Если такие упражнения повторять, впечатление имеющегося смысла в тестах будет закрепляться. Человек начнет заболевать. Изложенное — медицинские факты и не более. И не менее.

Псевдопонимание духовности №9.

Я всех люблю! Весь земной шар! Любовь — основа жизни! Надо всех любить! «Я люблю весь мир…» (с) Достоевский. Эйфория чувств! Я – «духовный человек»!

Я всех люблю… Как люблю? Кого всех? Процитируем упомянутого автора полнее: «Я люблю весь мир, но только если вы меня хотя бы на одни сутки посадите с самым лучшим человеком в мире, я возненавижу его лютой ненавистью». Оказывается, я люблю всех тех, кто не затрагивает меня ничем. Ни одной йотой. Ни мое самолюбие, ни мой эгоизм, ни мое «Я». Я всех люблю! Как легко любить всех вообще и никого конкретно! Причем как люблю? Я сверху вниз смотрю на всех. Люблю свысока своей «духовности». И свысока «прощаю» им их «бездуховность». Такая «любовь» есть просто-напросто некая эмоция, эйфория чувств, ни на чем, кроме гордыни, не основанная.

* * *

Представляется, что заинтересованному читателю не составит труда определить мировоззренческую, религиозную и конфессиональную принадлежность каждого из приведенных пониманий «духовности». А вместе с этим и то направление, в котором действует в каждом конкретном случае идеология постмодернизма . В принципе, несмотря на то, что этих направлений великое множество, на самом деле все они ведут к одному результату – куда угодно, лишь бы от Христа подальше.

Непростой задачей православного миссионера является опознание того или иного вида искажения святоотеческого понимания духовности, и крайне непростой – противостояние этому. И будет настоящей бедой, если миссионер сам окажется попавшим под влияние этих модернистских, по отношению к православию, искажений.

POST SCRIPTUM

О любви к Богу и встрече с Ним читайте с рассуждением и советом опытных «Письма игумена Никона (Воробьева)», «Душеполезные поучения» аввы Дорофея, «Приношение современному монашеству» свт. Игнатия (Брянчанинова), «Лествицу» преп. Иоанна, «Невидимую брань» преп. Никодима и не смущайтесь баснями, что это-де не для мирян. Кто такие эти «опытные», у которых советоваться? Для нашего времени разобраться несложно – чем больше человек молчит, тем больше ему и доверяй.

С уважением,

системный администратор hramvidnoe.ru, missionary.su,

Ульянов Андрей Михайлович

Контактная информация.
для конструктивных отзывов: edit@missionary.su
для отрицательных:  recycle_bin@missionary.su