Александр Дворкин: «Самая опасная секта та, в которую попали ваши близкие» Беседовал Евгений Новиков.
Имя нынешнего собеседника «ПР» широко известно.
Александр Дворкин многогранная личность: московский интеллектуал, президент Центра религиоведческих исследований во имя священномученика Иринея Лионского, профессор, исследователь современного религиозного сектантства, светский и церковный историк- медиевист, православный богослов, общественный деятель, писатель, автор множества книг и публикаций. Недавно он посетил Подольский район, где выступил перед молодежными лидерами с лекцией о вреде сектантства. В рамках визита Александр Леонидович нашел время для эксклюзивного интервью нашей газете.
– Вам часто приходится проводить встречи в разных аудиториях. Каковы ваши впечатления от встречи с молодежью Подольского района?
– Важно, что встреча состоялась, важно, что люди на нее пришли. Думаю, им было интересно узнать новое о сектах и сектантстве. Нужно, чтобы как можно больше людей знало, как работают секты, чем они опасны и как можно предупредить встречи с ними.
– Вы занимаетесь вопросами сект более двадцати лет. Изменились ли их методы работы?
– Конечно же ситуация с сектами изменилась. Существует уже другая подборка сект. Те, которые начинали в девяностых, исчезли или же находятся в глубоком подполье. Зато появились новые организации и направления. Какие-то секты развились и заняли пустующие ниши. Сократилось количество сект, вербующих на улице. Поэтому люди считают, что их стало меньше. Но это далеко не так! Сектанты перешли на работу в социальные сети.
– Они идут в ногу со временем?
– Да, конечно. Подстраиваются, чтобы зацепить все больше людей. Очень активно ведется вербовка через Интернет. И еще одно отличие от девяностых. Если тогда по большей части секты были
пришедшими из-за границы, то в настоящее время количество отечественных сект практически сравнялось с зарубежными. Возможно, даже и превзошло.
– Среди них преобладают протестантские, пришедшие из-за океана?
– Вы знаете, не только они. Я бы сказал, что сейчас имеется достаточное количество псевдоправославных и неоязыческих сект. И даже так называемые протестантские никакого отношения к протестантизму не имеют! Хотя они себя позиционируют как протестантские. Появляются не просто секты, а целые сектантские направления, и они активно занимают нишу. Псевдоправославные секты берут то, что составляет основу народной души, и создают подделку. С ее помощью завлекают людей и затем их используют.
– Какие культы, на ваш взгляд, наиболее опасны: религиозные, коммерческие, оздоровительные?
– Каждый из них несет определенный вред человеку. Вообще самая опас- ная секта та, в которую попали близкие вам люди! Нам неважно, в какой из них оказался родной человек, если он пропал для семьи и своих близких. Есть разные приманки: кого-то пытаются втянуть на религиозной почве, кто-то хочет быстро и легко заработать деньги, у кого-то есть острое желание поправить свое здоровье. И этим активно пользуются сектанты.
– Вы около 15 лет прожили в США, где находится родина всевозможных сектантских направлений. Как за океаном и в Европе относятся к сектантству?
– Отечественные сектанты уже не уступают своим зарубежным «коллегам». Когда я в начале девяностых начинал заниматься сектами, связывался с зарубежными специалистами, чтобы получить информацию о той или иной секте, пришедшей оттуда. А теперь уже со мной связываются из-за рубежа, чтобы получить информацию по нашим сектам, действующим у них.
– Если я вас правильно понял, то западные сектанты, как и бизнесмены, нашли у нас свой «рынок сбыта»?
– Да, так можно сказать. Однако российские сектанты теперь сами экспортируют свои идеи. Получается такое вот взаимное движение, такая вот глобализация…
– Совсем недавно вы предложили создать государственную структуру по борьбе с сектантами по примеру Франции и Бельгии. Насколько это будет эффективно в реалиях нашей страны?
– Время покажет. Хотя считаю, что нужен госорган, который бы отслеживал их деятельность и мог противодействовать их деятельности. Французский и бельгийский опыт показывает, что этот метод наиболее эффективен.
– В своей работе вы опираетесь на православие. Ведется ли сотрудничество с другими традиционными для России конфессиями?
– Мы сотрудничаем со всеми представителями гражданского общества, при этом абсолютно неважно, какую традиционную религию они исповедуют. Единственная действующая в нашей стране противосектантская организация – это православная. В этом православные самые неравнодушные члены общества. Мусульмане, буддисты и католики обращаются к нам за помощью. Иными словами, наше православие является «локомотивом», который ведет за собой все остальные конфессии в борьбе против сектантства. К слову, в Германии существуют протестантские и католические организации, которые очень активно выступают против сект. У нас же только православные. Очевидно, потому, что православие в нашей стране – это религия большинства.
– Цель любой секты – это прежде всего деньги и власть. В связи с этим несут ли они в себе угрозу для национальной безопасности государств? Представляют ли они реальную опасность для нашей страны?
– Да, представляют. Секта опасна на четырех уровнях: на уровне личности, семьи, общества и государства. Если говорить о национальном уровне, то секта – это государство в государстве. Там действуют свои законы, своя система исполнения наказаний, своя сектантская экономика, своя мораль и нравственность и так далее. В этом смысле члены сект полностью выключены из общества. Они ничего полезного не делают для социума. В отличие от традиционных конфессий, которые его обогащают, секты могут только тянуть соки, живя за его счет. Ровно так же, как живет раковая опухоль в теле человека.
– Такая же «опухоль» поражает и соседние с Россией страны?
– Можно сказать и так. Возьмем пример Украины. Известно, что некоторые представители ее нынешней власти прошли в одной из влиятельнейших американских сект одитинг – важнейшую практику в этой секте. Это процедура, которая якобы необходима для того, чтобы очистить разум человека, сделать его более восприимчивым, быстрым и так далее. На самом деле во время одитинга человека вводят в тонкий транс и в течение нескольких часов выкачивают всю информацию о нем: все его возможные правонарушения, все, чего он стыдится, всю его сексуальную историю, причем не только о нем, но и о его окружении. Все это записывается на аудионосители и поставляется в общий банк данных секты. Перед тем как пройти одитинг, человек дает подписку: я, такой-то, отказываюсь от доступа к той информации, которая будет собрана во время одитинга, и позволяю организации пользоваться этой информацией для моего же блага. В результате эта секта собирает компромат на каждого человека, который попал в ее сферу интересов. Если какой- то человек, интересующий сектантов, упомянут во время одитинга, о нем дальше уже целенаправленно собирается информация. Кроме того, каждый адепт секты обязан писать отчеты – о своих коллегах, о тех, с кем встречается, обо всем, что его интересует.
Причем вся эта информация доступна не только этой секте, но и специалистам из ЦРУ США, с которыми она тесно связана. Поэтому на многих лидеров нынешней Украины имеется компромат. Так что неудивительно, что эта республика испытывает такие потрясения.
– Совсем недавно вы очень четко и аргументированно ответили на публикацию в журнале «Сноб». Ее автор в весьма резких тонах высказал свое мнение о происходящем в стране. И вот буквально пару недель назад прошел «Марш мира». Не кажется ли вам, что подобные акции не идут на пользу нашему обществу?
– Каждый человек вправе высказывать свою точку зрения. И не всегда она может совпадать с официальной позицией власти или всего общества. На мой взгляд, оппозиция должна быть конструктивной. Это нормально, когда в стране и в обществе существует оппозиция. Мы жили в тоталитарном обществе и прекрасно знаем, что плохо, когда ее нет.
Но когда оппозиция только отрицает и ничего не создает… Я думаю, это серьезная проблема. В нашей истории уже была такая оппозиция, которая разрушала, критиковала, кричала и докричалась до событий 1917 года, когда произошла великая катастрофа и гибель великой империи.
– То же можно сказать и о событиях 1991 года?
– Это было продолжение 17-го года. По сути то же самое, но в событиях 23-летней давности присутствовал антиконституционный и преступный беловежский сговор. Его участников следовало бы арестовать и придать суду по закону как изменников. Тем более что в марте того же года был всесоюзный референдум, на котором народ высказался за сохранение Советского Союза, и буквально через несколько месяцев группа людей развалила СССР.
– Сейчас новый виток эскалации. На Украине идут гонения на русское православие. Они носят политический или религиозный характер?
– Одно от другого не- отделимо! Определенные силы пытаются отодвинуть, запугать, отобрать, запретить, потому что видят в церкви некоего агента Москвы. Поэтому мы видим, как нападают на храмы, на священнослужителей.
– В настоящее время много ли молодых людей обращается к своей исконной канонической вере – православию?
– Трудно сказать, лучше, наверное, узнать у священнослужителей. Однако вижу, что молодежь обращается к своей вере. Хотелось бы, чтобы молодых людей в рядах православия было больше!
Газета «Подольский рабочий» N83 (19334) 7 ноября 2014 г.