Важнейшим представляется при любых формах миссии сохранять изначально присущий подлинному миссионерству дух свободы. Еще в апостольский век отмечено, что по разным вопросам, не касающимся сущности вероучения, в церковной среде могут быть разномыслия (1Кор. 11:19). Тем более, они допустимы в такой области как миссионерство, поскольку тут служителям Церкви приходится решать те или иные возникающие задачи нешаблонно, порой применяя самое настоящее новаторство. В который раз можно вспомнить слова апостола языков, который «для всех сделался всем, чтобы спасти, по крайней мере, некоторых» (1Кор. 9:22).
В вопросе миссионерской свободы есть еще один серьезный аспект. Проповедь никогда не должна становиться принудительной. Обращение ко Христу никак нельзя навязать силой какого-либо авторитета. Миссионерская концепция РПЦ подчеркивает, что основополагающим принципом нашей деятельности должно стать «не навязывание внешних форм Православия, а подготовка почвы для сознательного воцерковления» [17, с. 37].
Миссионер всегда должен быть готов повторить слова, прозвучавшие из уст самого высшего авторитета для нас, Господа Иисуса Христа, Который спросил ближайших учеников, не хотят ли и они отойти от Него (Ин. 6:67). Уместно вспомнить, что даже в синодальную эпоху Русской Православной Церкви ее иерархи категорически возражали против всякого рода принуждения к вере, о чем делали специальные оговорки, относящиеся к вопросам миссии среди нехристианских народов. Так, в инструкции Святейшего Синода 1789 г. для алтайской миссии предписывалось: «преподавать инородцам христианское учение сообразно с их младенческим состоянием… действовать на обращаемых кротко и с любовью, не прибегая к угрозам или притеснениям… возражения слушать терпеливо и снисходительно» [23, с. 45].
В наше время, однако, сплошь и рядом встречается ситуация, когда на человека, только что пришедшего в храм, буквально обрушивается шквал замечаний и запретов, после которого он чувствует себя не чадом Божьим, а повязанным по рукам и ногам невольником веры. Подобная антимиссионерская активность наших прихожан приводит к тому, что слушая их, люди «думают, что Церковь сводится лишь к понятиям «надо» и «нельзя», что она – как некая «клетка», куда человек попадает, дверца за ним захлопывается – и все, теперь только посты и правила, послушания и отсечение всего, что только можно. Люди боятся, что они потеряют в Церкви свою свободу…» [27, с. 10].
Как важно для миссионера уметь показать, что именно во Христе и в Святом Духе человек обретает подлинную свободу: от грехов и низменных побуждений, от страхов и от самой смерти.
