Миссионерский отдел московской митрополии

Доцент кафедры мировой культуры МГЛУ Роман Анатольевич Силантьев

Под ваххабизмом в современной России обычно понимается совокупность агрессивных и нетрадиционных для России ветвей ислама («исламских джамаатов», «внемазхабного» или «безмазхабного» суннизма). Это определение является скорее политическим, чем богословским, но в данном случае именно политическая сторона дела особенно важна — как с точки зрения мотивации адептов течения, так и с точки зрения опасности, которую оно представляет для государства.

Российский ваххабизм является весьма неоднородным течением Его основные группы можно определить как:
1) «классических» ваххабитов, именующих себя салафитами (приверженцами «саф ислама» или «чистого» ислама);
2) ихванов или «Братьев-мусульман»;
3) хизбутов (сторонников террористической партии «Хизб-ут-Тахрир»);
4) таблигитов (адептов экстремистской пакистанской секты «Таблигиджамаат»).

Ваххабитов отличает нетерпимое отношение к инакомыслящим и инаковерующим, стремление к созданию «шариатского» государства в той или иной форме (как правило, всемирного халифата), уверенность в том, что они ведут джихад против безбожной власти, склонность к силовым методам в миссионерской работе. Многие ваххабитские группы признали терроризм самым эффективным способом достижения поставленных целей.

К другим особенностям ваххабитов следует отнести их нигилистическое отношение к адатам (доисламским обычаям) и светскому законодательству. Ваххабиты считают возможным отлучать от ислама (делать такфир) на основании уклонения от ежедневной пятикратной молитвы (намаза) или неучастия в джихаде. Нередко они объявляют «врагами ислама» вообще всех несогласных с ними мусульман.

С особой враждебностью ваххабиты относятся к суфиям и шиитам, причем последних нередко именуют шайтанской (сатанинской) сектой. Ваххабиты считают идолопоклонством почитание захоронений и ведут борьбу с ним. Также они выступают против того, что считают нововведениями в исламе, и на этом основании не отмечают ряд мусульманских праздников (например, Мавлид).

В настоящее время в России наблюдается активизации процесса вовлечения людей православной культуры в исламистские организации. Новообращенные ваххабиты отличаются повышенной боеспособностью и особой жестокостью, поэтому особенно ценятся террористами. Их вербовка осуществляется следующими путями:

1. Социальные сети в настоящее время являются наиболее эффективным и широким по охвату инструментом по вербовке. Особенно активны исламисты в сервисе «ВКонтакте», где действуют сотни ваххабитских групп. Их целевой аудиторией является неуравновешенная молодежь с радикальными антиправительственными взглядами, а также экзальтированные барышни, романтизирующие террористов. Их вербовка может осуществляться даже посредством обычного флирта. Известно о нескольких случаях (например, в Волгоградской области и Красноярском крае), когда новообращенные русские девушки вербовали из своих подруг смертниц для совершения терактов на Северном Кавказе или собирали деньги на «джихад». К сожалению, феномен вербовки через социальные сети пока недостаточно изучен и научное сообщество крайне нуждается в фундаментальных исследованиях по этой теме.
2. Школы и вузы в последнее время нередко становятся местами концентрации мусульман (особенно это касается медицинских и юридических вузов), которые начинают оказывать давление на немусульманское меньшинство. Проблема вовлечение в исламские секты студентов и школьников стоит довольно остро и часто привлекает внимание СМИ. Один из самых ярких случаев был зафиксирован недавно в Ставропольском крае, где несколько русских школьниц приняли ислам. В некоторых школах подростки-мусульмане доминируют в классе, небезуспешно побуждая соучеников принимать ислам и формировать некое подобие «тюремных джамаатов» (см. ниже) как средств силового влияния на окружающих. Учителям важно оградить своих учеников от вовлечения в экстремистские и террористические организации. Эта проблема может возникнуть с возраста в 14 лет, причем наблюдается постепенное уменьшение возраста вербуемых. В Ираке и Сирии в деятельность террористических организаций активно вовлекаются дети школьного возраста, в Дагестане в ряде детских садов детей учат ненавидеть «неверных» уже с 5 лет. В 2013 году в Тверской области 14-летний подросток через социальные сети принял ваххабизм, сделал себе обрезание и даже изготовил бомбу, которой хотел взорвать одно из отделений полиции
3. Спорт является одной из излюбленных сфер вербовки в ислам. Особенно подвержены этому те виды спорта, в которых традиционно сильны представители мусульманских народов – борьба, бокс и единоборства. Сплоченный коллектив, отказ спортсменов от спиртного и особый режим тренировок упрощают задачу вербовщикам. Целый ряд этнически православных спортсменов приняли ислам, причем преимущественно ваххабитского толка (особенно этот процесс заметен в Саратовской области и Казахстане) Известно, что к принятию ислама активно склонялся брат Федора Емельяненко Александр, который даже был вынужден опровергать появившуюся на ваххабитских сайтах информацию о смене веры. При этом в спортивной среде работают и другие сектанты — к сожалению, вербовке неоязычников подвергся член Патриаршего совета по культуре боксер Александр Поветкин.
4. Места заключения сейчас повсеместно становятся местами вербовки террористов из уголовников. Некоторые радикалы (преимущественно из партии «Хизб-ут-Тахрир» и движения таблигитов) специально садятся в тюрьмы на небольшие сроки с целью расширения своей миссионерской работы. В некоторых местах – например, в Якутске, новообращенные уголовники составляют костяк неофитских общин и доставляют проблемы даже радикальным имамам. В ряде случаев в роли вербовщиков выступают официальные имамы (почти все по линии Совета муфтиев России), которые распространяют среди заключенных экстремистскую литературу и ведут ваххабитский призыв. Аналогичная работа ведется с уголовниками, находящимися на свободе, благодаря чему множатся ваххабитские ОПГ.

Проблема вербовки в местах заключения весьма актуальна и для зарубежных стран, особенно государств Западной Европы. Проблема «тюремных джамаатов» может быть решена по казахстанскому сценарию – через создание специальных зон для ваххабитов, однако в России реализация этой инициативы технически сложна из-за обилия статей, по которым сажают ваххабитов и, как следствие, невозможности их эффективной сортировки.

5. Бизнес-сфера также может быть местом вербовки. Периодически русские предприниматели принуждаются к принятию ислама своими мусульманскими партнерами с тем, чтобы полноценно войти в их среду.
6. Армия до недавнего времени оставалась важным центром вербовки ваххабитов, однако после прекращения призыва из Дагестана (в первую очередь по причине излишней радикализированности призывников) актуальность этой проблемы значительно понизилась. Изредка принимают ислам и офицеры – как недавно это сделал один русский подполковник в Чечне.
7. Националистические организации являются еще одной излюбленной сферой вовлечения людей православной культуры в ваххабизм. Протестные настроения, особенно ненависть к правоохранителям, могут стать причиной перехода националистов на позиции радикального ислама, причем на их политические воззрения это может никак не повлиять. Так, мы можем наблюдать феномен Национальной организации русских мусульман, руководство который не скрывает своих фашистских взглядов. Одним из главных поставщиков кадров для ваххабитов из националистических организаций стала Национал-большевистская партия Эдуарда Лимонова. Ваххабитами стали и уцелевшие члены знаменитой банды «приморских партизан».

В настоящее время проблема мусульманского прозелитизма в России стоит очень остро. Хотя число неофитов по всей стране вряд ли превышает 10 тыс. человек, их вовлеченность в ваххабитские структуры настолько высока, что в сводках МВД и ФСБ «русские мусульмане» фигурируют  гораздо чаще татар, чеченцев или ингушей. Решить эту проблему возможно только совместными усилиями Церкви властей, причем именно православная проповедь, а не лекции о толерантном общежитии, способна противостоять ваххабитской пропаганде. Любые попытки ограничения активности Церкви в сфере образования, армии, местах заключения или общественной сфере чреваты усилением экспансии исламистов.